Какое чудо наша русская зима! О её завораживающей красоте слагают стихи, поют песни, в народном творчестве ей посвящены пословицы, поговорки, загадки. У многих художников наша зимушка – самое любимое время года, вдохновляющее на создание прекрасных полотен. Одним из поклонников зимы был русский художник Игорь Грабарь. Его творчеству была посвящена арт-беседа, которая прошла в читальном зале КИЦ им. А.С. Пушкина.
Игорь Эммануилович Грабарь – одно из самых известных имён в истории русской культуры XX века. Освоив лучшие достижения импрессионистов мировой живописи, Грабарь нашел свой художественный стиль в искусстве – неповторимый и своеобразный. Он открыл миру русский пейзаж и показал родную природу, то пробуждающуюся от зимнего сна, то залитую жарким летним солнцем. Но больше всего Грабарь любил яркие краски осени и чистые, жемчужные цвета зимы.
Игорь Грабарь одарён был всесторонне – художник, учёный, критик, идеолог искусства… Он создавал картины, которые оказались в главных российских и европейских музеях, писал важные статьи и многотомные научные труды, утверждал принципы научной реставрации, спасал исторические памятники и церковные ценности.
Игорь Грабарь окончил два факультета Петербургского университета – юридический и историко-филологический. Но тяга к искусству привела его в академическую мастерскую знаменитого педагога, профессора Павла Чистякова. Спустя год он поступил в Академию художеств, где занимался в мастерской И. Репина. Помимо учёбы, Игорь Грабарь успевал писать биографии художников и юмористические рассказы для популярного журнала «Нива».
В 1896 году Игорь Грабарь уехал на 5 лет в Германию, где продолжил изучать живопись, скульптуру и архитектуру, знакомился с творчеством западноевропейских художников. В своих воспоминаниях Игорь Эммануилович писал: «Баварская природа меня никак не трогала; за все время своего пребывания в Мюнхене я не написал ни одного баварского пейзажа. Почти все сделанные здесь вещи я уничтожил на одном из тех аутодафе, которые я от поры до времени устраивал в свои мюнхенские годы, в дни особых сомнений и усугубленного презрения к собственным упражнениям. Я сжег не менее сотни досок, холстов и картонов, отдавая себе ясный отчет, что человечество от этого ничего не потеряет».
В 1901 году Игорь Грабарь вернулся на родину. Начался самый плодотворный в его жизни период: участие в выставках и заграничных смотрах, работа над пейзажами как следствие очарования красотой русской природы. Глубокое радостное волнение охватывало Грабаря каждый раз, когда он, прогуливаясь по окрестностям Москвы, неожиданно останавливался, очарованный открывшимся ему ландшафтом. Художник до слез был растроган долгожданной встречей с русской природой, вызывающей у него неодолимое желание как можно быстрее выразить своё восхищение её неброской, но столь милой его сердцу красотой. Грабарь буквально упивался новыми впечатлениями, находя всё невероятно интересным, и без устали писал этюды на открытом воздухе: «Золотая осень», «Луч солнца», «Майский вечер», «Берёзовая роща», «Рябинка» и, конечно, «Февральская лазурь», «Зимний пейзаж», «Снежный пейзаж», «Роскошный иней»…
В 1902 году Грабарь совершил путешествие на русский север, результатом которого стала серия открыток с видами древних изб и старых церквей. А в 1913 Игоря Эммануиловича назначили попечителем Третьяковской галереи. В этой должности он находился более десяти лет.
После революции по инициативе Грабаря в Москве открыли Центральные реставрационные мастерские. Историки и реставраторы вели большую работу по раскрытию образцов древнерусского и византийского искусства – росписей и икон, уцелевших в старинных монастырях и церквях. И. Грабарь участвовал в экспедициях в Новгород и Псков, по городам Поволжья, в Крым и на Кавказ. Побывал он и на нашей земле. В воспоминаниях Игорь Эммануилович писал: «В июне 1927 года пришлось уехать в экспедицию в Старую Ладогу, где мы открывали фрески 12 в. Воспользовавшись близостью от Ладоги Волховстроя, я проехал туда, т.к. получил от Совнаркома заказ написать картину на тему «Волховстрой». Когда я приехал на железнодорожную станцию, отстоящую в нескольких километрах от Волхова, заходили грозовые тучи. Я рискнул идти и на полпути меня захватил ливень. Промокший до костей, я подошёл к Волховстрою. Неожиданно луч солнца ударил в пену падающей с плотины массы воды, и из неё выросла радуга. Пристроившись с походным мольбертом и этюдником, я успел набросать этюд Волховстроя с радугой и грозовыми тучами. Около полуночи написал другой этюд – «Волховстрой в белую ночь». Было светло, как перед сумерками, и я мог свободно писать, различая все краски. С этого последнего этюда я в то же лето написал картину, находящуюся в Московском музее Революции».
На закате жизни Игорь Грабарь поселился в дачном поселке Абрамцево, любимом месте многих русских художников. Он продолжил заниматься живописью, работал над изданием «История русского искусства». Говоря о своей жизни, Грабарь определил ее главное содержание: «…искусство, искусство и искусство. С детских лет до сих пор оно для меня – почти единственный источник радости и горя, восторгов и страданий, восхищения и возмущения, единственное подлинное содержание жизни».
Прожив 89 лет, Игорь Грабарь был свидетелем эпохальных и драматических событий, произошедших в нашей стране, и активным участником ее художественной жизни, прилагал все свои силы, знания, энергию, разносторонний талант для развития и расцвета культуры России.
Елена Павлютина