Анонс журнала «Новый мир» № 8, 2022
ПРОЗА
Олег Ермаков. Живознание на Вазузе и Волге. Главы книги «Хождение за три реки»
Путевая — она же историко-литературная, эссеистская — проза, автор которой совершает одиночное плавание по Волге и притокам, по местам, связанным для него с историей русской культуры. Особое внимание в повествовании уделено фигурам Алексея Хомякова, Константина Аксакова, Никиты Панина, а также Афанасия Никитина, что естественно, коль жанром книги, из которой публикуются эти главы, Ермаков выбирал «хождение».
Даша Матвеенко. Чужая юность, роман. Продолжение
Продолжение романа (см. «Новый мир» № 7, 2022), героиня которого, наша современница, проживает еще и параллельную жизнь, пришедшуюся на первую половину XIX века. «На концерте органной музыки к «осьмнадцатилетней» Наде подходит и заводит разговор ее кумир и любимый писатель Владимир Одоевский – происходит то, о чем девушка могла только мечтать, далее следует их прогулка по московским улицам, и все это описывается слогом русской прозы середины того века, но тут в памяти Нади вдруг зазвучала «попсовая песенка группы тутси», Надя и Одоевский проходят мимо здания, на ступенях которого сидят молодые люди в фирменных кроссовках – студенты «Вышки», изучающие мультимедиа-технологии. Такова оптика, которую использует в своей прозе автор, проживающий вместе со своей героиней из сегодня «чужую юность», но «чужая» здесь не означает отсутствие жизненной полноты и исторической убедительности. » (из анонса к июльскому номеру «Нового мира»).
Андрей Лебедев. Шестьдесят двенадцать парижских мест, психогеографическая проэзия.
Лирико-автобиографическая и одновременно «географическая» проза, выстроенная как собрание микроэтюдов или стихотворений в прозе, посвященных тем местам Парижа, в которых жил повествователь и которые выстраивают историю его жизни — «Студент, влюбленный, ресторанный посиделец, иногда литератор, чаще молчун, уличаемый в немногописательстве, я всегда любил Париж за то, что он охотно разделял со мной эти состояния».
Саша Николаенко. Письма Дятлова, Иван Алексеича, жене, Ане Дятловой, и Алеше, рассказ
Письмо пациента психиатрической лечебницы, в котором он излагает жене свои представления об устройстве бытия и о природе человеческих отношений. Но ничего бессвязного, ничего «сумасшедшего» в манере излагать свою мысль у пишущего не наблюдается, и если есть какие-то странности в его письме, то они в том, как автор письма сопрягает, казалось бы, разнорядовые понятия и явления, но, как ни странно, в его безумии, как сказано в знаменитой пьесе, есть своя логика.
СТИХИ
Подборки стихотворений Екатерины Симоновой «Вихри легкого праха», Владимира Рецептера «Из новых стихов», Сергея Скуратовского «Король-можжевельник».
Вера Зубарева. Две поэмы (из цикла «Айболиада») —
К власти, кажется, пришёл Чехов –
Все говорят, говорят без остановки.
А может – Крылов. Ведь воз и ныне там.
А может – Обломов, раз всем всё пофиг.
А ты как думаешь, Иван Денисович?
Кто виной этому мировому расстегайству?
Хотя, ты в этом ничего не смыслишь.
Высокие материи тебе ни к чему.
Ты – в рядах законопослушников.
Ну и просыпайся себе по звонку
Всякий раз на первой странице
Одного своего счастливого дня,
С таким же счастливым, как ты, читателем,
С шаткой надеждой попасть в медпункт.
А мы перекантуемся как-нибудь тут.
НОВЫЕ ПЕРЕВОДЫ
Чекко Анджольери. Сонеты. Перевод с итальянского Геннадия Русакова
Чекко Анджольери (Cecco Angiolieri; ок. 1260 – ок. 1312) – итальянский поэт, современник Данте Алигьери, которому он посвятил три сонета. «…Время от времени в искусстве появляются люди, с которыми оно не знает, что делать. Они как бы случайно угодили не в тот век. Они смеются, когда вокруг молятся или плачут. Они грубы и непочтительны. Они оскорбляют слух. Но в их безоглядности есть что-то, мешающее отмахнуться. Чаще всего их творчество несет на себе печать яростного ощущения жизни как многоцветного, наполненного огненными всполохами мира, прекрасного и требовательного» (Г. Русаков).
ФИЛОСОФИЯ. ИСТОРИЯ. ПОЛИТИКА
Андрей Тесля «Как отраден мне ваш привет». О переписке И. С. Аксакова и Е. А. Свербеевой
Об интеллектуальной жизни русского общества XIX века — развернутое представление V-го тома «Славянофильского архива», издаваемого Пушкинским домом, который составила переписка И. С. Аксакова с Екатериной Александровной Свербеевой (1808 – 1892), заметной фигурой московского общества 1830 – 40-х годов, хозяйкой «салона» и адресатом нескольких стихотворных посланий той же эпохи.
ЮБИЛЕЙ
КОНКУРС ЭССЕ ОБ АПОЛЛОНЕ ГРИГОРЬЕВЕ
Александр Костерев. Белинский и Григорьев: прошлое и будущее литературной критики; Марианна Дударева. «Искатель абсолютного»: апофатика смерти Аполлона Григорьева; Игорь Сухих. Критик с гитарой; Анастасия Шолохова. Аполлон Григорьев и Федор Достоевский; Татьяна Зверева. Две Мадонны: сюжет созерцания картины у В. Жуковского и Ап. Григорьева; Андрей Порошин. Рваные тучи; Андрей Порошин. Дефис в поэзии Григорьева; Руслан Берестнев. «Прав я или не прав, этого я не знаю; я – веяние!»;
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Павел Успенский, Андрей Федотов «Вчерашний день, часу в шестом…» Н. Некрасова. Альбомное стихотворение о государственном насилии, квартале красных фонарей и поэтической немоте?
Анализ одного из самых знаменитых стихотворений Некрасова, содержание которого большинству из нас кажется абсолютно однозначным: гневный протест против государственного насилия. Однако и сама история этого стихотворения, и анализ жизненных реалий, содержащихся в тексте Некрасова, наводят авторов этой статьи на мысль, что «смысл стихотворения многослоен, и текст открыт одновременно нескольким равноправным и отчасти дополняющим друг друга прочтениям». Об этих возможных прочтениях и идет речь в их публикации.
Кирилл Корчагин «Запах истории». Борис Слуцкий между Фернандо Пессоа и Александром Лурией
На первый взгляд, критик предлагает довольно странные сближения: Слуцкий и Пессоа, однако ход мысли автора делает это сближение вполне логичным. То есть поэзия Слуцкого далеко не так проста и однозначна как принято считать — «В русской поэзии существует словно бы два Бориса Слуцких: первый — один из самых заметных голосов своего поэтического поколения, сумевший примирить авангардную выучку с демократичным стилем»; «Биографы и исследователи такого Слуцкого рисуют его путь как во многом типичный для советского поэта, разве что с небольшими странностями — вроде привязанности к сошедшим со сцены авангардистам. При другом же взгляде именно эти странности кажутся определяющими: существует другой Слуцкий — тот, что дружит с Ильей Эренбургом и Лилей Брик, читает и перечитывает Велимира Хлебникова, поддерживает отношения с теми, что составят неоавангардистскую Лианозовскую школу”.
Источник: http://www.nm1925.ru/