КНИГА ДНЯ: Эдуард Кочергин «Россия, кто здесь крайний?»
Благодаря этой книге мы совершили небольшое краеведческое открытие. С нашим краем, а точнее с Волховской ГЭС, оказалось связано имя известного петербургского театрального художника, главного художника БДТ, писателя Эдуарда Степановича Кочергина. Пусть не напрямую, а через его деда по материнской линии, но тем не менее это приятный и интересный факт. Фрагмент из книги:
«Прадеда Доната Одынца, в 1863 году, опять же за участие в польском восстании против России, жестоко подавленном Муравьевым-вешателем, выслали в Сибирь, в город Читу, лишили дворянства, отобрали все родовые земли под «мистом» Боруны и записали крестьянином Виленской губернии.
Там, в Сибири, у сына Доната, Феликса Одынца, в 1907 году родилась моя мать, Одынец Бронислава Феликсовна. Её отец, Феликс Донатович, по образованию инженер, окончивший Берлинский политехнический институт, — специалист по паровым котлам. По возвращении в Россию проектировал котлы для Волховской и Днепровской ГЭС. В тридцатых годах расстрелян в связи со сфабрикованным «делом Промпартии».
В 2016 году части коллектива КИЦ довелось посмотреть на малой сцене Большого драматического театра постановку по книге Э. Кочергина «Крещеные крестами», а перед началом спектакля состоялась личная встреча библиотекарей с Эдуардом Степановичем. Беседа была недолгой, но очень теплой, писатель оставил волховчанам свой автограф и сфотографировался вместе с ними на память.
«Ангелова кукла», «Крещеные крестами», «Записки планшетной крысы», «Завирухи Шишова переулка» — произведения Эдуарда Кочергина сразу полюбились и нам, библиотекарям, и нашим читателям. «Россия, кто здесь крайний?» — пятая по счёту книга рассказов Эдуарда Кочергина. В ней автор развивает основные темы своего творчества, намеченные в первом сборнике, «Ангеловой кукле». Это повествования об «незнаменитых», а порой и оттеснённых на обочину жизни людях, существовавших в удивительных условиях российской повседневности 1940-1970-х годов. В пёстрой галерее героев Кочергина — 
эксцентричный партийный бонза из провинции, собиратели жемчуга на Русском Севере, ссыльные «тунеядцы» в вологодской глубинке… Раздел «Дети моста Лейтенанта Шмидта» составили рассказы о буднях «сэхэшатиков» — учеников Средней художественной школы в Ленинграде. Почти невероятные сюжеты жизни питерских маргиналов и чудесные коллизии, связанные с театральной карьерой автора, составили раздел «Подмостки жизни». В последний раздел «Хранитель памяти» включены рассказы о родителях и предках, в том числе о лагерных «бытованиях» матери автора книги, а также история старинного польского рода Одынцов. Вот оттуда мы и узнали, что дед писателя имеет отношение к Волховской ГЭС.
Предки у Эдуарда Степановича – примечательные. По матери Кочергин поляк. Бронислава Феликсовна Одынец происходила из старинного польского рода. Прапрадед Кочергина — Антонио Эдуард Одынец — был другом Мицкевича, учился вместе с ним в Вильно в университете. Путешествовал с ним по Европе вместе и, пожалуй, оставил сведений о Мицкевиче больше, чем все остальные поляки. Еще он был бардом, писал песни. И две его колыбельные стали народными. Одна даже была переведена на русский язык, пелась в нашей стране как русская: «Спи, дитя мое родное, Бог твой сон хранит». Потом он был арестован при Николае I за участие в университетской левой организации. Мицкевич тоже в ней был. Мицкевича выслали в Петербург, а Одынца посадили. Он сидел в тюрьме, бежал оттуда в Германию и довольно долго жил за границей. Путешествовал. Его освободил уже Александр II. Но вот его потомки снова восстали. Его сын Донат, прадед Кочергина, был лишен чинов и дворянства и выслан в Читу за участие в польском восстании 1863–1864 годов. Дед Эдуарда Степановича, Феликс Донатович, – инженер, учился в Берлине, специалист по паровым котлам, арестован по «делу Промпартии», расстрелян в 1934 году. Мать родилась в Чите. В 1930-м приехала в Ленинград и поступила в ЛЭТИ. Там она познакомилась с отцом. Отца арестовали в 1937 году, а маму в 1940-м за переписку со своим братом-летчиком, воевавшим с немцами в польской эскадрилье в Англии, мать отправили на 10 лет в страшные мордовские женские сталинские лагеря-фабрики. Бронислава — «сильная женщина, очень верующая католичка, крутая», вернувшись из лагерей, жила в Ленинграде, умерла в 1968 году.
Эдуард Степанович в два года от роду после ареста родителей остался, по сути, сиротой, попал в детский приемник НКВД для детей «врагов народа», был эвакуирован в Сибирь, откуда сбежал и самостоятельно добирался до родного Ленинграда целых шесть с половиной лет. Легендарный сценограф, народный художник России, лауреат государственных премий, действительный член Академии Художеств, главный художник БДТ и так далее, и так далее, Эдуард Степанович Кочергин в детстве был беспризорником, «скачком», «затырщиком» – приемщиком краденного. Маленький, худой, он прятался по верхним полкам вагонов и соскакивал с идущего поезда вместе с краденым. Отчего имеет давно поврежденную спину. Первым его художественным промыслом были наколки великого вождя на плечах и грудях воров в законе. А после возвращения в Ленинград была совсем другая жизнь — учеба в Ленинградском 
театральном институте имени А.Н. Островского на курсе Н.П. Акимова, служба в Малом театре оперы и балета. С 1963 по 1966 год служил главным художником в Ленинградском театре драмы и комедии (ныне Театр на Литейном), с 1966 по 1972 год — главным художником Театра имени В.Ф. Комиссаржевской, а с 1972-го и по сей день — главным художником Большого драматического театра имени Г.А. Товстоногова. За этими несколькими строчками — большая, сложная, интересная жизнь, которую не вместишь и в несколько книг. Но к счастью, Эдуард Степанович пишет, фиксирует свои воспоминания. А мы с вами имеем счастливую возможность их прочитать.